Инициатива могла бы помочь снизить объемы неоплачиваемого «сетевого резерва», чего «Россети» добивались много лет. Но в госхолдинге признали, что некоторым потребителям нечего будет продавать, поскольку на незагруженные центры питания подключились другие клиенты. Бизнес считает, что потребитель при пропаже оплаченных им мощностей имеет право получить «адекватную компенсацию».
МОСКВА, 26 февраля (BigpowerNews) — «Россети» не хотят разрешать
промышленным предприятиям передавать другим потребителям незагруженные
электросетевые мощности, сообщает газета «Коммерсант» со ссылкой на проект
заключения по итогам заседания экспертного совета под председательством первого
зампреда комитета Госдумы по энергетике Валерия Селезнева. «Создание
возможности перераспределения мощности энергопринимающих устройств, построенных
за счет ПАО «Россети» или иных сетевых компаний, а не потребителя, не является
справедливым»,— говорится в документе, пишет издание.
Минэнерго предложило разрешить промышленности делиться свободными
электросетевыми мощностями с другими потребителями в конце прошлого года. Об
этом сообщалось в ноябре 2023 года. В последней версии проекта внесена поправка
о том, что перераспределение мощности на центре питания возможно «только при
наличии технической возможности технологического присоединения (ТП)».
Предложение Минэнерго помогло бы решить проблему неиспользуемого сетевого
резерва, на что не первый год жалуются «Россети», отмечает «Коммерсант». По
данным компании, за 2011–2021 годы «Россети» осуществили техприсоединение
122 ГВт заявленной мощности потребителей при фактическом приросте
потребления лишь 9,5 ГВт. За содержание простаивающих мощностей платят все
потребители. Как сообщал ранее «Коммерсант», в прошлом году глава «Россетей»
Андрей Рюмин писал об этом Владимиру Путину, предложив ввести для новых
потребителей (более 670 кВт) оплату услуг по передаче электроэнергии не по
факту потребления, а по максимальной мощности (take-or-pay).
Однако на экспертном совете представители «Россетей» признали, что
фактический объем «лишней» мощности на стороне потребителей может оказаться
меньше, чем в актах о ТП. «Когда-то заявитель попросил 30 МВт, а «Россети»
видят, что он десять лет потребляет 7 МВт. Конечно, на этот центр питания
подключались и другие потребители с целью оптимальной загрузки сети»,— по
данным газеты, заявил заместитель главы «Россетей» Алексей Мольский на
совещании 5 февраля. Он отметил, что потребитель при заказе мощности платил
«только за свою линию», а «за трансформатор и реконструкцию» заплатили «все
остальные потребители в тарифе», а значит, трансформатор «формально принадлежит
всему сообществу». С 1 июля потребители свыше 150 кВт начнут при ТП
платить не только за «последнюю милю», но и за расширение и реконструкцию
инфраструктуры.
«Если по итогам проверки технической возможности перераспределения свободной
части максимальной мощности выяснится, что резерв отсутствует, то у
потребителей, добросовестно оплативших создание этого резерва, неизбежно
возникнет справедливый запрос на адекватную компенсацию затрат,— сказали
«Коммерсанту» в «Сообществе потребителей энергии».— Кроме того, не будет
праздным интерес к тому, как и почему сетевая монополия распорядилась этим
ресурсом».
Информация об отсутствии фактического резерва и о том, что он не является
препятствием для новых присоединений, ставит под вопрос обоснованность самой
концепции оплаты «сетевого резерва», которую «Россети» лоббировали долгие годы,
подчеркивает директор Центра исследований в электроэнергетике НИУ ВШЭ Сергей
Сасим. Он отмечает, что перераспределение максимальной мощности — один из
нормативно предусмотренных видов ТП, а все объекты, построенные для подключения
потребителей, являются собственностью сетевой компании.
Но возможность перераспределения мощности — это не передача активов, а лишь
уступка права потреблять больше в пользу другого лица, уточняет эксперт, слова
которого приводит газета. Если отказ потребителю в перераспределении обусловлен
отсутствием технической возможности, так как резерв занят другими
присоединениями, «возникает вопрос, как выполняются обязательства по
гарантированию максимальной мощности».